Елисеева М.Б., канд. филолог. наук, доцент кафедры детской речи РГПУ им. А.И. Герцена; Вершинина Е.А., ст. науч. сотрудник, Институт физиологии им. И.А. Павлова, Москва
В настоящее время широко применяемым инструментом в исследованиях детской речи и диагностике на ранних этапах речевого онтогенеза является «The MacArthur Communicative Development Inventory» (MacArthur CDI). Формы CDI находились в разработке более 20 лет – с начала 70-х. В исследовательскую группу входили такие известные исследователи детской речи, как Л. Фенсон, Ф. Дейл, Э. Бейтс, С. Резник и др. Постепенно эта шкала была адаптирована для многих языков мира (2005 г. – 36 языков), в том числе и для ряда славянских.
С 2000 г. на кафедре детской речи РГПУ им. А.И. Герцена, с разрешения авторов опросника, велась работа над созданием и апробацией русскоязычной версии, а также сбору данных и введением их в базу. Русская версия представляет собой два опросника, заполняемых родителями: «Тест речевого и коммуникативного развития детей раннего возраста: слова и жесты» (от 8 мес. до 1 года и 5 мес.) и «Тест речевого и коммуникативного развития детей раннего возраста: слова и предложения» (от 1 года 6 мес. до 3 лет) (по аналогии с MacArthur CDI). К настоящему моменту собрано и введено в базу данных MS Access (созданной под руководством А.М. Вершинина) 655 опросников детей от 18 мес. до 3 лет. Эти данные статистически обработаны старшим научным сотрудником группы прикладной математики Института физиологии им. И.П. Павлова РАН Е.А. Вершининой, и сегодня уже можно говорить о существовании нормативов речевого развития детей этого возраста.
Цели опросника исследовательские и диагностические (причем они пересекаются). Онтолингвистов интересуют гендерные особенности усвоения языка, но этот аспект безусловно важен и при диагностировании речевого развития ребенка. На русском материале существуют отдельные лонгитюдные данные, касающиеся возраста появления первых слов, средств невербальной коммуникации, соотношения активного и пассивного лексикона, возникновения двусловных, а затем многословных высказываний, порядка появления отдельных групп слов – местоимений, темпоральных маркеров, гиперонимов, вопросов; отдельных единиц (какие вопросы, предлоги или союзы появляются в первую очередь), порядка появления грамматических категорий существительного и глагола (в том числе последовательность появления падежей или времен), соотношения различных компонентов языковой способности ребенка. Для диагностики прежде всего необходимо получить нормативы речевого развития ребенка до 3 лет, поскольку в последнее время резко вырос интерес к раннему возрасту. Но полученные нормативы позволят исследователям детской речи взглянуть по-новому на многие явления. Кроме того, именно опросник предоставляет широкое поле для кросс-лингвистических исследований.
Перед всеми, кто пользуется в тех или иных целях опросником, возникают следующие вопросы:
- что именно можно ожидать от опросника и как использовать данные;
- следует ли ожидать от опросника полных и точных данных о развитии ребенка;
- насколько надежны и валидны данные заполненных опросников;
- возможно ли использование опросника в качестве источника лонгитюдных данных? (Можно ли, например, считать, что список слов заполненнного конкретным родителем опросника есть реальный словарь данного ребенка, даже не принимая во внимание плохое, невнимательное заполнение?)
Отвечая на первый вопрос, нужно вспомнить, что создатели опросника такой цели перед собой не ставили. Они писали: «Мы рассматриваем список слов как индекс детского словаря – скорее, чем как исчерпывающий атлас. Атлас словаря ребенка требовал бы лист экстраординарной длины» (Fenson L., Dale P., Reznick S., Thal D., Bates E., Hartung J.P., Pethick S. & Reilly J.S. MacArthur Communicative Development Inventory: user`s guide and technical manual. San Diego,
CA. 1993, p. 40). Этот индекс может приближаться к статусу атласа для детей более младшего возраста, в дальнейшем, у более старших детей, недооценка словаря значительна.
«Статус опросников репрезентативный – скорее, чем полный» (Fenson L., Dale P., Reznick S., Bates E., Thal D., Pethick S. Variability in Early Communicative Development. Monograths of the Society for Research in Child Development, 1994, 59 (5, Serial № 242),
p. 15).
Однако следующее утверждение указанных авторов только гипотетично: «До достижения уровня 300-400 слов количество не представленных в опроснике слов очень незначительно». Возникают вопросы: Имеется в виду достижение ребенком реального уровня развития словаря или количество отмеченных в опроснике слов? Почему именно достижение такого уровня значимо? Каков разрыв между реальным уровнем развития лексикона и уровнем, отраженным в CDI? Что значит «незначительно»?
Рассмотрим идеальный случай: сопоставление данных лонгитюдного дневникового исследования и ежемесячного заполнения опросника. Такое исследование описано в статье: Byron F. Robinson & Carolyn B. Mervis. Comparing productive vocabulary measures from the CDI and a systematic diary study // J C L 26 (1999), 177-185.
В статье сравниваются данные экспрессивного словаря одного ребенка (мальчика Ари), собранные двумя различными методами: дневниковым и Макартуровским опросником. Сравнивалось:
1) ежемесячное количество слов (от 0, 10, 15 до 2, 0, 15);
2) пропорция слов в разных лексических классах (существительные, глаголы, «за-крытый класс» и «другие слова»;
3) кривые роста.
Авторы предполагали, что такое сопоставление покажет индекс валидности опросника.
Результаты. Данные дневника и опросника практически совпадали у ребенка до 15-месячного возраста (примерно до уровня 50 слов); до 16 мес. (вероятно, до начала лексического скачка) опросник включал более 80% слов, отмеченных в дневнике (в этом возрасте в лексиконе ребенка было около 100 слов). Затем разрыв между данными CDI и дневниковыми данными неуклонно увеличивался, и к 2 годам ребенка в опроснике оказалось отраженным лишь 43% реального словаря (по дневнику – 1236 слов, по опроснику – 543).
Таким образом, опросник неизбежно недооценивает лексикон, и с увеличением словарного запаса эта недооценка растет.
Основной массив словаря Ари в этом возрасте составляли существительные (851), (глаголы – 302, закрытый класс* – 67, другие слова – 45). В опроснике оказалось отмеченными: 306 существительных, 166 глаголов, 53 слова «закрытого класса» и 18 других категорий. Таким образом, особенно было недооценено количество существительных.
Однако форма кривых роста, построенных на основании различных данных, оказалась почти идентична. Но как мы видим, больше половины слов, имеющихся в лексиконе ребенка, отсутствовало в опроснике. Оценка словаря Ари по нормативам для мальчиков «поместила» его в 90-ю процентиль, т.е. он оказался «раноговорящим» ребенком внутри нормальной вариации.
Авторы считают, что разрыв между словарным листом опросника и реальным словарем ребенка не представляет проблемы. Однако неравномерное распределение лексических классов в некотором смысле «показывает» детей с более высокой пропорцией существительных в лексиконе. Эта проблема более актуальна для детей старшего возраста с большим словарем. (У Ари это произошло после 1 года 7 мес., когда увеличение словаря происходило в основном за счет существительных.)
Выводы. Сравнение данных не показывает полную валидность опросника для целей лонгитюдного исследования. К тому же метод опросника, опирающегося на память родителей, неизбежно способствует пропускам при заполнении опросников. Тем не менее авторы считают, что сравнение разных методов увеличило доверие к тому, что опросник, заполняемый ежемесячно, «обеспечивает хороший индекс детского экспрессивного словаря в лонгитюдном контексте». Можно ожидать адекватную кривую роста, но изучать пропорцию слов различных групп по опросникам нельзя.
На русском материале подобного исследования не существует, однако нам показалось возможным реконструировать такую ситуацию.
Для этого мы использовали дневник речевого развития Лизы Е., который велся с момента рождения (1996 г.) до 2006 г. и на основании которого были созданы отдельные файлы – запись активного и пассивного лексикона ребенка до 2 лет. Все слова в дневнике записывались в тот же день, в момент возникновения; затем отмечались изменения произношения и зна чения, а также исчезновение некоторых единиц.
Работа над русской версией опросника была начата кафедрой детской речи, когда Лизе было 4 года, поэтому, естественно, опросник не заполнялся. Но мы сочли возможным «заполнить» опросник задним числом: сравнить активный лексикон ребенка по дневнику и опроснику. Теоретически такое заполнение опросника для каждого месяца и сопоставление с дневниковыми данными является возможным, но это очень трудоемко и не обязательно. Интересно было сделать три среза: в 1 год 5 мес. 16 дней – первые 50 слов (до начала лексического скачка), в 1 год 6 мес. 93 слова и в 2 года – после периода лексического взрыва (1 год 8 мес. – 1 год 10 мес.) – 1108 слов, когда актив и пассив почти совпали.
Результаты:
- в 1 год 5 мес. 16 дней – до уровня 50 слов, совпавшего с началом лексического скачка – совпадение 80% данных (1-й опросник);
- в 1 год 6 мес. – 93 слова – совпадение 82,8% данных (2-й опросник);
- в 2 года – 38% слов из реального словаря ребенка (в дневнике – 1108 слов, в опроснике – 426).
Несмотря на то, что количество слов в реальном лексиконе ребенка значительно превышало количество слов в опроснике (690 без звукоподражаний в опроснике, 1108 – у ребенка), многие клетки опросника остались незаполненными (табл. 1).
Таблица 1
Сопоставление количества слов различных
тематических групп
Оказалось, что в большинстве групп (кроме группы «Животные», заполненной целиком) обязательно не хватает каких-то слов.
Наиболее заметные лакуны в группах: транспорт, этикетные слова, время, местоимения, вопросы, местонахождение (предлоги), союзы.
Для того чтобы выяснить, являются ли эти лакуны индивидуальными особенностями конкретного ребенка или же они характерны и для других детей в этом возрасте, необходимо было сопоставить эти данные с нормативами.
Мы видим, что по большей части опросника данные Лизы не отличаются значимо от средних характеристик, полученных по базе 27 детей в возрасте 24 мес. При этом количество слов в одних тематических группах несколько превышает средние показатели, а в других является более низким. Значительно (и значимо!) превышает (от 15 до 30%) в группах: «Животные», «Дома», «Квартира», «Действия»; незначительно (и незначимо) (5-10%) – в группах «Еда», «Обувь», «Где бывает» и «Признаки». В некоторых группах количество слов в лексиконе Лизы практически не отличается от средних показателей: «Части тела», «На улице», «Люди», «Местонахождение», «Количество», «Союзы».
В группах «Транспорт» и «Игрушки» количество слов меньше средневозрастных показателей, но очень незначительно. Самые значимые отличия касаются этикетных слов и вопросов (и тех и других меньше на 30%). В абсолютных показателях разница тоже велика: вопросов в среднем – 3,56 ± 54, у Лизы – 0, этикетных – 12 ± 98, у Лизы – 6.
Меньше также слов в группах «Время» и «Местоимения», хотя по абсолютному количеству слов разница незначительна (но статистически значима): местоимений в среднем 8,74, а у Лизы 6, время – 4,04, у Лизы – 2.
Что касается общего количества слов в активном лексиконе, то Лиза (по опроснику) в 24 мес. оказывается чуть выше медианы.
Однако лексическое развитие данного ребенка чрезвычайно неравномерно: если рассматривать слова группы «Животные», Лиза оказывается выше 90-й процентили, а если говорить о вопросах – в 5-й. Этикетные слова – в 15-й.

Выводы:
- цифры, характеризующие количественный состав лексикона, значительно отличаются от реальных, но это заложено в самом опроснике: список неполный, но репрезентативный. Если иметь в виду надежность и адекватность опросника, то катастрофических различий между данными опросника и подробных дневниковых записей нет;
- различия между реальным лексиконом и словарем опросника неизбежно увеличи ваются по мере взросления ребенка и роста его лексикона;
- главная причина отличий – неравномерность развития у ребенка слов различных тематических групп;
- сопоставление количества слов в различных тематических группах у конкретного ребенка с результатами статистической обработки данных выявляет характер лакун: возрастные (когда отсутствие каких-то типов слов свойственно детям в определенном возрасте), индивидуальные и «педагогические» (обусловленные инпутом).
Гипотезы: опросник лучше отражает реальное развитие:
- маленьких детей (примерно до 1,5 лет);
- детей с более равномерным речевым развитием;
- поздноговорящих детей экспрессивного речевого стиля;
- детей с задержкой речевого развития;
- у референциальных детей различия возникают между уровнем от 50 до 100 слов (момента лексического скачка) и увеличиваются после лексического взрыва.
Сопоставление методов
речевой диагностики
Опросник вполне применим для диагностики.
Данные опросника отличаются от дневниковых данных, но ведь для диагностики никогда не используются дневники, так как их нет. Используется тестирование ребенка, т.е. эксперимент с ребенком (табл. 2).
Экспериментатор (при проведении диагностики – логопед, педагог) так же не может и не должен рассчитывать на исчерпывающую информацию о речевом развитии ребенка; он тоже делает определенный срез исходя из своих установок.
Проверка лексикона ребенка с помощью опросника дает гораздо более полную картину и намного быстрее (690 слов), чем результаты тестирования ребенка (за один раз логопед может предъявить ребенку не более 15-20 картинок). Правда, нужно учитывать трудности проведения эксперимента с маленькими детьми (эффект «бух-бух – стреляю»), о котором писал Д. Слобин.
Необходимо учитывать, что результаты диагностики (по крайней мере, в области лексикона) всегда хуже, чем реальное развитие ребенка. Однако неравномерное развитие различных лексических групп можно ожидать скорее от раноговорящего ребенка с большим словарем, который все равно окажется внутри нормативного варьирования. Для такого ребенка с помощью опросника можно обнаружить какие-то лакуны – отсутствие отдельных слов или групп слов. Для того чтобы выяснить, какой именно особенностью ребенка являются эти лакуны – индивидуальной или возрастной, необходимо сопоставить полученные данные с нормативами статистической обработки заполненных опросников.
Дневник фиксирует то, что есть в речи конкретного ребенка; опросник исходит из того, что может быть и бывает в речи детей вообще. Поэтому с его помощью возможно и полезно отмечать пробелы в речи ребенка – возрастные (предлоги, союзы), «педагогические» (часто в опросниках имеется малое количество слов в группе «На улице») и индивидуальные.